Путник

Путник "Клык мантикоры" - обитель легенд и приключений, крепкого пойла и вкусной еды. Известная на всю долину таверна, где прожорливый орк может набить до отвала брюхо, крепкий дворф напиться до беспамятства. Эльфам здесь настрогают салат из десяти трав и водорослей, а для людоящеров всегда найдётся свежая мясная вырезка. При должной охоте и увесистом кошельке для вас подыщут даже комнату на ночлег, а за лишний серебряник напоят лошадей. Сегодняшний вечер ничем не отличался от предыдущих: гремели опустевшие кружки, эль и ром лились рекой, очередной бард щипал струны лютни и надрывал осипший голос в попытке перекричать гомон толпы. Посетители резались в карты и рубились в кости, ставили на спор кобылу или последний золотой, а над залом витал аромат раскалённого жаркого, наворачивающий слюнки у половины гостей. И потому никто не уделил особого внимания проскользнувшему в таверну плащу. Высокая фигура нарочно горбилась, чтобы казаться меньше, и, едва попав в круг света, отбрасываемых свечами, надвинула ниже капюшон. Оглядевшись и не встретив капли заинтересованности в свой адрес, незнакомец, лавируя между столиками и стараясь при этом не наступить на чью-то ногу или очередного гнома, направился к стойке трактирщика. Хозяин заведения с важным видом разливал по кружкам выпивку. Кончики завитых усов выходили за пределы лица, а сам он выглядел до того умиротворённым, что служители церкви позавидовали бы его чувству гармонии и терпения. Даже когда в глубине таверны дружный хохот перерос в грязную ругань, мужчина и бровью не повёл, словно заранее знал, чем всё закончится. - Чего тебе надобно, путник? – раздался спокойный, но твердый голос, и внимательный взгляд попытался разобрать черты лица, спрятанные под капюшоном. Заметив излишнее внимание, посетитель отошёл в тень и нарочно надвинул края грубой ткани ниже. - Мне бы… Поесть. И попить, в смысле выпить. И переночевать. И лошадь одолжить, если у вас лишняя… Завалялась, - пробормотал запинающийся голос, идущий вразрез загадочности, которую напустил вокруг себя гость. Трактирщик ещё раз окинул внимательным взглядом незнакомую фигуру, будто перерывая в памяти всех виданных им посетителей, и кивнул в сторону деревянной доски, висевшей аккурат под парой догорающих свечей. Дрожащие огоньки освещали пожелтевшую бумагу с начерканными от руки портретами и кратким списком преступлений в индивидуальном порядке, а в самом низу уже другими чернилами были выведены внушительные суммы вознаграждения и зловещее «живым или мертвым». - Не хули понапрасну, но коли ты преступник, то иди подобру-поздорову. Тут найдутся охочие до золота сорвиголовы, а мне проблемы не нужны. Только на прошлой неделе дыру в стене залатал, да столы сколотил новые, - сказал как отрезал трактирщик, опуская на стойку несколько увесистых кружек с элем и подзывая мальчика на побегушках. Тот, несмотря на своё щуплый вид, подскочил и довольно резво понёс угощение гостям. - Что ты! Нет-нет, я не… Вот, - поняв, что выбора особого не имеется, путник, заозирался по сторонам и, убедившись, что никто не подслушивает и не подсматривает, подманил к себе мужчину. Хозяин таверны только снисходительно хмыкнул: чего и кого он только не повидал на своём веку да под этой крышей. Но стоило незнакомцу приоткрыть столь тщательное скрываемое лицо, как трактирщик ахнул, забывая закрыть рот. А вот путешественник мигом закутался обратно и снова завертелся, проверяя, не заметил ли кто. - Так вы!.. - Да-да. Я фей. Только, умоляю, тише! – замахало рукам и зашипело из-под капюшона волшебное существо, снова пугливо осматриваясь. - Батюшки, да вы же!.. Да я же!.. Да как же это, - вздохнул владелец таверны, всё ещё приходя в себя и протирая сальным платочком залысину. – В моей таверне отродясь подобных вам не бывало! Разве только мой батюшка сказывал, как вы мимо, того, пролетали. Мужчина рукой изобразил порхание бабочки куда-то в сторону, и Капюшон сокрушённо вздохнул, теперь оглядываясь на выход. Сбежать ещё было не поздно, да только некуда. - Да-да, такие летуны. Фьють и нету! И всё-таки как на счёт еды? – кажется, фей сдался и принял участь, что бы ему не уготовила судьба, опускаясь на высокий табурет перед стойкой. Хозяин таверны будто опомнился и засуетился, гремя элем, распоряжениями на кухню, а между делом не забывая потирать руки от удовольствия и бросать любопытные взгляды на диковинного посетителя, который никак не мог улизнуть. - Что же вы делаете в наших краях, господин? – привычным жестом трактирщик подкрутил усы и выдержал паузу, надеясь услышать имя таинственного гостя, но, не получив ответа, ограничился дружелюбной улыбкой. - Гуляю, - буркнул Капюшон, явно не расположенный к беседе, и крайне раздосадованный тем, что хоть одному живому существу пришлось открыться. - Однако, далеко вы загуляли, - усмехнулся мужчина, но, помедлив, понизил тон и приблизился к высокой фигуре. – Не серчайте, господин хороший. Я старый человек, мне уже несвойственны многие слабости и не доступны многие радости. Не обессудьте, поделитесь историей, чтобы я мог потом внукам её сказывать. А я вас накормлю, напою, спать уложу, а поутру лошадь дам – есть у меня на конюшне отличный жеребчик. И ни медяка не попрошу. Услужите, сделайте милость. Мгла под капюшоном с подозрением покосилась на собеседника, но, помедлив, поразмышляв и взвесив все за и против, включая не такой уж содержательный кошель, путник кивнул, устраиваясь поудобнее. - Как бы вы не разочаровались моей историей, хозяин. Летел я на Драконью гору, друга повидать. От него очередная принцесса с каким-то проходимцем сбежала, вот он и загрустил: из пещеры носа не кажет, огонь его от слёз совсем потух, а крылья без разминки закостенели. Вот и думал я, дай, загляну, проведаю, может, развеемся. И чтобы быстрее добраться над морем полетел: то ли у русалок празднество, то ли опять напасть какая, да только с самого берега за мной по пятам дождь лил. Я в лес – он за мной, я в чащу – он туда же, я в пустошь – и ему охота. В общем, играли мы в эти догонялки три дня и три ночи, и когда я был совсем без сил, мне все крылья до последней прожилки и подмочило. Фей тяжело вздохнул и поежился, придвигая к себе поближе кружку с шапочкой пышной пены. У трактирщика крыльев отродясь не было, но он всё равно сочувственно закивал головой, подкручивая усы. - Устали вы поди, три дня и три ночи… Бррр. А что ж вы в капюшон-то кутаетесь? – озадачился новым вопросом мужчина, придвигая к гостю плошку с горячей похлёбкой, в которую вцепились изящные руки. - Вы же… - заражаясь нервозностью гостя, трактирщик тоже осмотрелся по сторонам и понизил голос до шёпота. – Вы же фей. Помочь вам – как благословение от богини получить, каждый хочет. - В том-то и дело, - сокрушенно протянул Капюшон. – На каждого пыльцой волшебной потряси, желания выслушай, крылья покажи, сувенир на память оторви. А если мага повстречаешь, то совсем караул. Эти ненормальные вмиг на ингредиенты для зелий разберут. Спасибо, не надо, я лучше как-нибудь сам. - Страшное дело, - понимающе закивал трактирщик, никогда не задумываясь, как тяжело живётся на свете феям. На всякий случай оглядел зал, не помня, чтобы сегодня к ним захаживали колдуны, но всё же проверил – для собственного успокоения. – Ну вы кушайте, кушайте. Хорошее жаркое? Моя жёнка сама готовит. А как доедите, мы вам на печке постелем, ваши крылья к утру и просохнут. От меня ещё ни один гость недовольным не уходил. Глядишь, и лошадь не понадобится. А другу своему передавайте залетать, я ему такой настойки орочьей налью, закачается. Вмиг все невзгоды развеются, а там, глядишь, и новую принцессу найдёт. А лучше авантюристку. Они знаете какие бывают? Ух! Вы кушайте-кушайте. Утро вечера мудренее. #хочу_критики #пишу_не_в_стол@ans.bell